11 Предвечный трибунал: убийство Советского Союза

День шестой. Уральский ураган

В Свердловске

Борис Ельцин – ровесник Горбачева (старше на месяц). Родился он 1 февраля 1931 года в селе то ли Бутка (с ударением на последний слог), то ли Басмановскоеⁱ Свердловской области. Села теперь ведут между собой тяжбу, но не от любви к президенту, а из-за привилегий, кои сопутствуют званию «малой родины».

По словам Ельцина, жизнь истязала его с пеленок. Уже при крещении пьяный поп забыл его в купели и чуть не утопил! Что ж, в принципе, это возможно. Но Борис Николаевич приучил нас не верить ни одному его слову – так что не знаю… Вряд ли в тридцать первом году должность попа была слишком престижной. Думаю, служили тогда люди убежденные, истово верующие; а такие на таинствах не напиваются.

Но если это все же правда, то через попа мог действовать сам Бог, прозрачно намекая, что данному Бореньке лучше не жить. Может быть, пара глотков святой водицы предотвратила бы крупнейшую катастрофу двадцатого века – «оттого, что в кузнице не было гвоздя»…

Богу, как всегда, не вняли.

С детства у будущего президента, что называется, свербело в заднице: он постоянно делал что-нибудь опасное и вредное. Втыкал иголки в стул учительницы (учителю, думаю, не посмел бы), лез в драки, перебегал реку по сплавляемым бревнам, ездил на крышах вагонов, после седьмого класса был исключен из школы по неясной причине – но потом восстановлен… Даже воровал, причем оружие. Ему слово:

«С потерей двух пальцев случилась вот какая история. Война, все ребята стремились на фронт, но нас, естественно, не пускали. Делали пистолеты, ружья, даже пушку.

Решили найти гранаты и разобрать их, чтобы изучить и понять, что там внутри. Я взялся проникнуть в церковь (там находился склад военный). Ночью пролез через три полосы колючей проволоки и, пока часовой находился на другой стороне, пропилил решетку в окне, забрался внутрь, взял две гранаты РГД-33 с запалами и, к счастью, благополучно (часовой стрелял бы без предупреждения) выбрался обратно.

Уехали километров за 60 в лес, решили гранаты разобрать. Ребят все же догадался уговорить отойти метров за сто: бил молотком, стоя на коленях, а гранату положил на камень. А вот запал не вынул, не знал. Взрыв... и пальцев нет. Ребят не тронуло»ⁱⁱ.

О й врет…

Год былинного подвига неизвестен – где-то в войну. Значит, Бореньке больше десяти лет. Причем у него хватило сноровки преодолеть три полосы колючей проволоки и перепилить решетку минимум в двух местах – ну явно не младенец!

Итак, примерно двенадцатилетний пацан колотит молотком боевую гранату. Он идиот? Особым интеллектом Ельцин, конечно, не блистал – но все же и клиническим кретином не был. Значит, обстоятельства взрыва он выдумал, все произошло иначе.

Еще. РГД-33 – это 200 грамм тротила, разлет осколков на 15 метровⁱⁱⁱ. За пятнадцать метров убивает! – а тут взорвалась в руках ребенка и всего лишь повредила пальцы. Верите?

Врет явно, и потому возникла версия, что гранату он бросил в сверстника и его убил. Иначе зачем темнит? Ведь скрывает что-то! Но доказать нельзя ни того, ни другого. Свидетелей нет – что, кстати, странно: куда подевались все «ребята», что ездили с ним в лес?

Короче, обстоятельства потери пальцев неизвестны. Однако заметьте, по легенде он вторично пострадал от церкви (где склад был). Джордано Бруно.

Далее.

Его отца репрессировал кровавый сталинский режим. Репрессировал страшно (как оно чаще всего и происходило): Николай Ельцин отсидел три года. Вышел, кстати, в 1937-м – когда, как клянутся либералы, хватали всех без разбора, и Сталин лично всех пытал.

Сажали, нам объясняют, исключительно ни за что. Ну конечно. Ельцин-папа всего-то «проводил антисоветскую агитацию, ставя целью разложение рабочего класса и внедрение недовольства существующим правопорядком. Используя имеющиеся трудности в питании и снабжении, пытался создать нездоровые настроения, распространяя провокационные слухи о войне и скорой гибели Советской власти»^iv.

Гитлера уже поставили канцлером, он бешено вооружается, чтоб напасть на Россию – а душевный парень Коля разлагает людей и пророчит поражение… Сама невинность!

Сын продолжил дело отца. Разлагать людей и готовить поражение ему удастся великолепно.

Кстати, напомню персонажа по фамилии Гопкало. Это дед Горби – троцкист, враг народа, невинная жертва репрессий. Просидел целый год^v! Освобожден в 1938-м – тоже в один из годов «жесточайшего террора».

Смешные нестыковочки, правда? Есть либеральная версия русской истории – и есть факты; а между ними, как правило, ничего общего…

В 1950-м году Борис (сын врага народа) поступил в Уральский политехнический институт, никто ему не препятствовал. Такой вот кровавый режим. Спустя пять лет он получил квалификацию «инженер-строитель», а диплом писал на новомодную тему: «Телевизионная башня».

Но романтических башен строить ему не довелось.

В строительном управлении он, инженер, оказался простым рабочим – вроде как добровольно, кирпич руками прочувствовать. По его словам, освоил двенадцать профессий (каменщик, бетонщик, плотник, стекольщик, штукатур…) Если так, это достойно уважения – но вообще-то советская власть в его обучение деньги вложила, доски таскать он мог и без диплома. И почему именно двенадцать? Отдает подвигами Геракла – то есть, простите, мифологией…

В тот период, уверяет наш персонаж, он героически спас: 1. машину с бетоном, 2. башенный кран, 3. народные деньги. Правда, под удар сперва всё это подставил он же…

Лишь спустя два года Ельцин сделался прорабом, и потом десять лет шагал по карьерным ступенькам, дослужившись до начальника домостроительного комбината. Командовать понравилось, и он догадался, что гораздо перспективнее делать это в партийных структурах.

Сначала он попал лишь в райком, мелочевка; но в 1968-м правдами-неправдами получил отдел строительства в Свердловском обкоме. Теперь начальники ДСК, каким он сам только что был, плясали под его дудку.

Тут он завис на семь лет. Не шла карьера… Лишь в 1975-м он стал секретарем обкома, и вот на этом посту не задержался: уже через год стал первым секретарем, хозяином крупнейшего промышленного центра и его области.

Л идеры обкомов обычно на этом посту и умирали, шанс вырваться в Москву выпадал единицам. Ельцин это понимал и потому самоутверждался, как мог – например, выстроил 24-этажный небоскреб, самое высокое в СССР здание обкома. Безликую, но облицованную белым мрамором громаду народ звал просто: «Член партии».

Не телевизионная, но тоже башня. Влекли Бориса протяженные гиганты! Обычно таким путем компенсируют некий недостаток; но в его ли случае? – мне лицезреть не довелось.

Наверно, ему хотелось оставить по себе добрую память – и он для города сделал также и немало полезного. Например, начал строить метро. И снес Ипатьевский дом…

Очень тут всё неоднозначно. Каждый знает, что в этом доме люди Янкеля Свердлова ритуально убили русского царя, с семьей и домочадцами. Вроде бы даже отрезанную голову Государя сунули под Мавзолей, для магии, чтоб помыкать нашим народом. Получается, что дом – трагическое и важнейшее место, а его снос – чудовищное преступление. Может быть, в нем кто-то смог бы провернуть магию обратно.

Однако… Николай к тому времени отрекся от престола (хотя и в этом есть сомнения) – стало быть, царем уже не был, и его убийство не может иметь ритуального значения. С другой стороны, отрекся он юридически, а августейшая кровь никуда не делась, то есть мистический смысл всё же есть.

Но при этом Николай привел страну к катастрофе, а в самые ответственные моменты удирал из столицы, где был нужнее всего (9 января 1905 года и в конце февраля 1917-го). Это он виновен в миллионах русских смертей, так что убить его следовало ради справедливости…

И наконец, есть версия, что расстрела не было вообще.

Короче, единственный достоверный факт – что Ипатьевский дом снесли в конце сентября 1977-го, по воле Ельцина.

Впрочем, и тут неточность: он лишь выполнил приказ, инициированный Андроповым.

 

Оперативный документ №16

Записка КГБ в ЦК КПСС

Секретно № 2004-А, 26 июля 1975 года

Антисоветскими кругами на Западе периодически инспирируются пропагандистские кампании вокруг царской семьи Романовых, и в этой связи упоминается бывший особняк купца¹ Ипатьева в г. Свердловске.

Дом Ипатьева продолжает стоять в центре города. В нём размещается учебный пункт областного управления культуры. Архитектурной и иной ценности особняк не представляет, к нему проявляет интерес лишь незначительная часть горожан и туристов.

В последнее время Свердловск начали посещать зарубежные специалисты. В дальнейшем круг иностранцев может расшириться, и дом Ипатьева станет объектом их серьёзного внимания.

В связи с этим представляется целесообразным поручить Свердловскому обкому КПСС решить вопрос о сносе особняка в порядке плановой реконструкции города.

Председатель Комитета госбезопасности Андропов^vi

 

* * *

 

Два года сносу противилось общество охраны памятников, но к 1977-му дело утрясли окончательно.

Ельцин писал потом: «помешать этому я не мог — решение высшего органа страны, официальное, подписанное и оформленное соответствующим образом. Не выполнить постановление Политбюро? Я, как первый секретарь обкома, даже представить себе этого не мог. Но если бы даже и ослушался — остался бы без работы. Не говоря уж про всё остальное. А новый первый секретарь, который бы пришёл на освободившееся место, всё равно выполнил бы приказ».

Думаю, тут он искренен. А как убежденный коммунист плевал он на всех этих царей и ритуалы, священного трепета они в нем не вызывали. Снес – и снес.

 

 

В Москве

Девять лет Ельцин рулил Свердловском. Двенадцать рабочих профессий, три героических деяния, девять лет… Иван-Царевич…

В марте 1985-го Горби стал генсеком, и уже 3 апреля уральца вызвали в Москву заведовать отделом строительства ЦК КПСС. Причем сначала он (если не врёт) обиделся и отказал – ибо метил в секретари ЦК, а завотделом мельче. Но Лигачев, мол, заставил.

Может, так. А может, и задрав штаны побежал: всё равно ж повысили! Но пофорсить перед потомками надо…

Должность оказалась испытательной. Уже в июне его сделали секретарем ЦК по строительству – как бы снова директором ДСК, только над всей страной. На этом посту инженер-строитель с огромным опытом был уместен. Там бы ему и служить на благо Родине…

Но нет!

Всего через полгода, в декабре 1985-го, Ельцин стал первым секретарем МГК (московского горкома). Как этот вопрос обсуждался, нам рассказал свидетель Рыжков.

Назначение нелепое, безумное. Ставить хозяином столицы провинциала, который никогда в ней не жил, не знает ни людей, ни даже расположения улиц?? Он же всё загубит! Но в логику «перестройки» это вписалось идеально.

Столица – средоточие элиты. Ее большинство рушить страну не хотело. Вывод: «консерваторов» надо гнать! А чужак для этого идеален: ему никого не жалко. Тем более, провинциалы столичных всегда втайне ненавидят… Горби-то сам провинциал; знал.

Его цепной пес стал яростно грызть Москву. Уже в январе 1986-го (через месяц!) он уволил из МГК всех членов бюро и почти половину аппарата. К лету заменил 2/3 первых секретарей райкомов и почти весь горисполком, выгнал прежнее руководство милиции и большую часть управления КГБ. Больше восьмисот всевозможных начальников посадил. В итоге, к середине 1987-го в Москве стояли закрытыми двести магазинов: люди боялись занимать должности директоров и главных кассиров^vii.

Как Мамай прошел…

Ельцин оказался отменным разрушителем, экзамен сдал. Теперь его можно было использовать в более важной роли.

Дело вот в чем. К 1987 году народ начал понимать суть Горбачева. Нет, развала страны мы даже в страшном сне не ждали – но видели, что нас тащат к какой-то мерзкой пропасти. И тащит лично генсек.

За бугром его облизывали (что понятно), у нас же разлюбили почти все. Того-гляди отвернемся от самой идеи перестройки, захотим прежней стабильности… Нельзя позволять народу сорваться с крючка!

Значит, нужен второй лидер. Противоположный Горби, его враг – который, однако, потащит страну к той же пропасти. С реальным врагом дело иметь опасно: он непредсказуем. Значит, враг нужен карманный, понарошку, из своей колоды…

Из Ельцина начали лепить «оппозиционера».

Русский народ талантлив, трудолюбив, добр – но бесхитростен. Не любим мы юлить, лицемерить, притворяться – потому и от других такого не ждем. И изворотливому дельцу обмануть нас просто.

Оппозиционер из Ельцина получался, как мотоцикл из навоза. Двадцать лет в партфункционерах, секретарь ЦК, сыр в масле, спецдачи, спецбольницы… Рискованно: народ может все же раскусить игру. Но уж больно ретивый пес, жаль не использовать! Решили попытаться; а не схавают – другого найдем.

Раскручивали «Бориса Чегевару» грамотно, с двух сторон, учтя нашу психологию.

Во-первых, он внезапно сделался рубахой-парнем. Своим в доску. Записался в районную поликлинику, как простой русский мужик – и мало кого смутило, что простые мужики довольно редко делают это перед телекамерами. Раз или два проехался в городском транспорте, причем охрана таила наганы под шмотьем и была почти незаметна. Захаживал в магазины и на рынки:

– Ой, Борис Николаич! Боже мой!

– Да, это я, понимаешь. Ну, как тут у вас, э-э-э… с ценами для народа?

Опять же, пьянки. Антиалкогольная афера успела вдолбить нам, якобы «русский – значит пьяный»; многие поверили. И алкаш Ельцин казался еще роднее.

Но это лишь одна сторона пиара.

Одновременно с этим хозяин Москвы страстно ругал власть – будто сам не был ее частью. Привилегии клеймил. Впервые он это сделал на Пленуме ЦК 21 октября 1987 года.

Тут вот что любопытно. Его слова толком неизвестны: речь гуляла в разных редакциях. Видимо, кукловоды еще не утвердили окончательно имидж нового статиста и колебались… Материалы Пленума тогда не опубликовали, их зачитывали на закрытых партсобраниях. Узнаёте приёмчик? Точно так же Хрущев вбросил «разоблачение культа» после ХХ съезда. Секретное расползается быстрее всего.

Смелословие Ельцина явилось и в самиздате – причем в самом остром варианте. А значит, либеро-диссиденты (отцы самиздата) входили в геббельсовет генсека; впрочем, это и так ясно.

Как бы то ни было, но Борис критиковал ведение перестройки и даже покусился на святое: обвинил Горби в раздувании культа своей личности!! Многие члены ЦК тут же потребовали лишить свердловчанина всех постов и выкинуть на свалку (не знаю уж: раскусили его игру – или просто выслуживались?) Так что был шанс от Ельцина избавиться.

И кто его спас? Догадались?

Верно: генсек. Он спустил всё на тормозах.

Однако 11 ноября Ельцина таки турнули с кресла главы Москвы. А зачем он там был нужен? Мавр сделал свое дело, «чистку» провел. Теперь ему лепили ореол мученика. Впрочем, секретарем ЦК и кандидатом в члены Политбюро (со всеми привилегиями) он остался.

Интересно, что Ельцин еще не понял, как именно им играют. Струхнул всерьез. И на том заседании униженно просил прощенья: «я нанес московской партийной организации рану, которую надо залечить как можно быстрее. Я успел полюбить Москву и старался все сделать на пользу Москве и москвичам. Я виновен лично перед Михаилом Сергеевичем Горбачевым, авторитет которого так высок и в нашей организации, и во всем мире»^viii.

Зря на пузе елозил. Никто не собирался этого статиста наказывать: его ведь так удачно вбросили!

Пиар продолжался.

Тогда раскручивали некое общество «Память», вроде как патриотическое. Пресса трещала о нем, клеймя за «шовинизм» и «черносотенство». Именовавшие себя демократами напоказ боялись «русского фашизма» – отчего народ невольно это общество возлюбил. Хоть кто-то за нас вступился!

Так вот, Ельцин однажды встретился с вождями «Памяти». Зачем? Чтоб прослыть «русским патриотом»!

Однако есть нюансик: это общество тогда насчитывало 400 человек на всю страну – и не могло представлять ни опасности, ни какого либо значения. Видимо, Горби создал его специально: чтоб было о чем визжать, и чтоб занять «патриотическую нишу», а настоящие патриоты остались не у дел. Ведь после развала СССР «Память» куда-то испарилась – а именно тогда начался геноцид русских, и патриотические силы стали особенно нужны!

Забавно, что в разгар перестройки явилась и вторая «Память», только с импортным вариантом названия: «Мемориал». Этой рулили неприкрытые либерал-диссиденты, в том числе Сахаров. «Мемориал» не глядя, чохом объявлял невиновными поголовно всех, кто сидел при Сталине – чем «доказывал преступность советизма». А финансировали его Фонд Сороса и американское агентство USAID^ix (чьи сотрудники в 1990-е писали Конституцию и прочие законы РФ – короче, управляли ельцинской Россией).

Две вроде бы противоположные «Памяти» (либеро-русофобская – и патриотическая) с двух сторон рушили Советский Союз.

 

Пиар Ельцина велся еще и так. Злые вороги якобы сбросили его под мост с мешком на голове; чудом спасся. От русской тоски он якобы покончил с собой тупыми ножницами; потерял каплю крови, выжил чудом… Сердоболен наш народ, любит страдальцев – манипуляторы это учли.

Впрочем, уже 14 января 1988-го (через два месяца после жуткой опалы) специально для Ельцина Горби выдумал новую должность: «первый заместитель председателя Госстроя, в ранге министра». Сами понимаете: если б всерьез хотел вырубить «смелого критика», просто уволил бы или сплавил послом в далекую страну. Нет! «Оппозиционер» нужен был тут, под боком.

И его продолжали раскручивать, как эстрадную певичку. Уже в июле на XIX партконференции свердловчанин опять клеймил – а ТВ разливало его чеге-варево на всю страну. И дважды повторило.

Тут началась шумиха с выборами в Верховный Совет СССР – номинально высший орган власти. Раньше он был декоративным, ничего не решал, лишь подмахивал решения Политбюро; и депутатство в нем давало лишь кучку привилегий, но никак не власть. Кстати, Ельцин издавна был депутатом и даже членом Президиума: это бесплатно прилагалось к обком-трону.

Теперь закричали, что выборы впервые пройдут реально, честно, демократически, а Совет вернет себе рулящее значение. Депутатство внезапно стал чертовски престижным, выборы сделались самой модной новостью.

Мало кто догадывался, что из чисто декоративного этот орган станет грязно-декоративным. Только и всего…

Пиар помог: в марте 1989-го 91% избирателей выкликнул Ельцина депутатом. Так он стал коллегой наших свидетелей Сахарова, Олейника, Роя Медведева… Телешоу же «Съезд Верховного Совета» выродилось в дом-2. Трепотня, скандалы – а толку ноль. Торжество демократии.

Налюбовавшись междусобойчком, народ выдумал анекдот. На трибуну Съезда поднимается мужик:

– Можно я вас перебью?

– Только, пожалуйста, соблюдайте регламент!

– Ничего, я быстро. У меня «калашников»…

Звучала в этом некая затаенная мечта…

Часть депутатов отпала в оппозицию и назвала себя Межрегиональной депутатской группой (МДГ). Правильно, давно пора было объявиться противникам обвального курса Горбачева, спасителям страны!

Но нет… Эту «оппозицию» бесила не разрушительность перестройки – наоборот. Быстрей круши, с хрустом, с чавканьем! Спасать же Державу стало немодно, «замшелым консерваторам» голоса не давали.

В МДГ громче всех шумели Б. Ельцин, А. Сахаров, А. Собчак, Г. Попов, Г. Бурбулис, Т. Гдлян, Ю. Карякин, М. Полторанин, Ю. Черниченко… По гордыне беспредельной все они жаждали урвать личную власть – хоть никто из них (кроме Ельцина) не управлял ничем крупнее кафедры в институте. С чего они взяли, что способны руководить?!

На Съезде прошли выборы №2: депутаты из своего числа выдвигали супердепутатов – членов Верховного Совета. И тут нарисовалась проблемка… То ли избранники были поумней «электоральной массы», и пиар их не пронял, то ли случилась некая подковерная возня – но Ельцин в супермены не попал!

Горбачеву он там был нужен. И скрутился финт: некий депутат А. Казанник (прошедший в «супер») вдруг отдал строителю свой мандат. Это нарушало закон, но прокатило.

Казанник поступил абсолютно бескорыстно. И абсолютно случайно Ельцин в 1993-м сделал его Генпрокурором РФ… Между этими событиями нет никакой связи, клянусь пятном Горби!

Вы спросите:

– Да зачем свердловчанина укореняли в Верховном Совете? Какой смысл??

– Смысл тот, что партию генсек готовил к сносу. И нужным ему партфункционерам обеспечивал иной вариант карьеры.

Кстати, лично себя он подстраховал, скользнув на пост президента СССР.

 

 

Гордые горняки

10 июля 1989-го забастовали триста шахтеров Междуреченска. И как-то так вышло, что 12-го стоял уже весь Кузбасс, стачка расползалась, и 21-го замерла вся угольная промышленность СССР. Затем власть выполнила большую часть условий, и через несколько дней шахтеры уже повсеместно трудились.

Это тоже отлично вписалось в «перестройку», то есть во всеобщий развал. Ведь казна от забастовки потеряла несколько миллиардов, а там и так мышь повесилась – после алко-аферы и Чернобыля. Подрыву экономики шахтерский загул очень помог. И помог развихлять общество. Так что, уж понятно, стихийным он не был.

Кто его организовал?

В лесных ручейках плывут разные веточки, листья, хвоя. Плывут себе и плывут, чинно, спокойно… Но если две-три палочки зацепятся и встанут – взгромоздится грязный затор. Ручей перекроет баррикада, и будет на ней скапливаться всякая муть, которую в спокойном ручье даже не разглядишь.

Так и в обществе. Проблемы есть всегда, но в ровном течении жизни они почти незаметны. Однако если кто-то поднимет бузу, устроит затор из трех веточек – из него может вырасти «волна народного гнева». На ровном месте.

Провокаторам не требовалось громоздить стачку по всей стране: хватало первого толчка, остановки нескольких шахт Кузбасса. Развращенная генсеком масса радостно влилась в этот мутный затор.

Вы спросите:

– Кто подначивал шахтеров бунтовать? Агенты Запада или Горбачева?

– А они чем-то различались? – отвечу я. – Горби и есть агент Запада…

Нет, требования шахтеров были справедливы: выдавать в срок спецодежду, обеспечить шахты питьевой водой, трудоустроить женщин и подростков, увеличить пенсии и пособия семьям погибших горняков, подземным рабочим за опасность доплачивать 10%…

Но затесались и такие: «предоставить полную экономическую и юридическую самостоятельность шахтам», «отменить шестую статью Конституции» (о руководящей роли КПСС).

То есть – ввести частную собственность на средства производства и изменить (читай – разрушить) систему управления страной. Идейки чисто горбачевские. Мне вот интересно: как шахтерам сумели втемяшить убеждение, что частный шахтовладелец будет заботиться о них лучше, чем социалистическое государство? Они что, дебилы???

Притихло. Но дальше стачки продолжились, и не только шахтерские. Кукловоды не собирались отключать этот чудный инструмент уничтожения страны.

В сентябре 90-го углекопы налетели в Москву и размайданились возле гостиницы «Россия». Воткнули палатки и занялись демократией. Их пускали во все властные кабинеты, сочувственно кивали, табор взахлеб снимала мировая пресса² – но толку от всего этого было ноль. Развал страны близился к итогу, голодала уже и сама Москва, так что помочь горнякам никто не мог, даже если б хотел.

И в огромной степени этого добились сами шахтеры – своими прежними стачками…

 

 

 

Оперативный документ №17

Из книги Н. Рыжкова

Забастовка из Кузбасса перекинулась в Донбасс, в Караганду, в Печорский угольный бассейн. Бастовала практически вся отрасль, и десять дней и ночей шахтерские беды будоражили страну. Да и убытки были огромны. К забастовщикам на переговоры немедленно выехали мои заместители. В самый горячий момент министр угольной промышленности Щадов безвылазно сидел в Кузбассе и Донбассе, вел бесконечные дебаты с горняками, московским начальством и настырными до одури журналистами.

Сам я впервые в истории наших ЧП никуда из Москвы не уехал. Просто не потребовалось. Совет Министров превратился в некий филиал межрегионального забастовочного комитета: такого официально не возникло, может быть, потому, что он стихийно существовал в Москве. Каждый день я встречался с представителями шахтерских движений, спорил с ними до хрипоты. Они, предусмотрительные, все наши совместные решения фиксировали, требовали моей визы на протоколе, все наши беседы на диктофоне писали, потом прокручивали запись через репродукторы: мол, не зря съездили. Коридоры Кремля и приемная Предсовмина превратились в шахтерскую «нарядную».

Иногда, даже поздней ночью, я говорил по телефону с Горбачевым по тому или иному вопросу, который выходил за пределы моей компетенции и должен был решаться в Верховном Совете СССР. Он неизменно отвечал: «Действуй, как считаешь нужным. Я со всем согласен». Он всегда хотел остаться в стороне. Кстати, и шахтеры не очень-то требовали его подписи.^x

 

* * *

Но вот что интересно: шахтеры поддержали и Ельцина против Горбачева! Кто-то надоумил их вставить такой пункт.

После горняцких выходок замайданило всю страну. Трепотливые сборища вошли в моду, это считалось «демократией» и «борьбой за свободу». Работать разучились почти все – что добавочно подорвало экономику.

Многие уверовали в реальность «вражды» и митинговали с лозунгами: «Ельцин – да! Горбачев – нет!», «Горбачев – кровавый палач!», «КПСС насилует народ», «Кровавая КПСС и твои ублюдки – руки прочь от нашего Ельцина!», «Красное дерьмо, руки прочь от Ельцина!», «КПСС – партия-людоед», «Господин Горбачев, уходите подобру-поздорову», «Борис, наплюй на крик и визг».

Благими намерениями выстлана сами знаете что…

 

 

Смотрины у начальства

Вашингтон, округ Колумбия (как пишут в кинобоевиках).

12 сентября 1989 года к Белому дому подкатил лимузин. Из него вылез седой здоровяк – русский конгрессмен мистер Yeltsin. Директор отдела по делам СССР Кондолиза Райс встретила его у бокового входа, и визитер буркнул недовольно:

– Гости президента входят не здесь!

– Простите, но у вас встреча с генералом Скоукрофтом³, – возразила Кондолиза по-русски. – Президент вас не примет.

Ельцин набычился:

– С места не тронусь, пока не узнаю, что встречусь с президентом, понимаешь!

С цена получилась патриархальная, историческая: дом с колоннами, черная служанка упрашивает войти, белый господин изображает памятник Крузенштерну. У Кондолизы неприятно шевелилась родовая память… Наконец она не выдержала:

– Генерал Скоукрофт – человек очень занятой. Если мы к нему не идем, я должна отменить встречу, а вам следует удалиться.

– Ладно, пошли, – сразу уступил визитер. Они проследовали в кабинет с окнами до пола. И вот надо ж было такому случиться: почти тотчас туда абсолютно случайно вошел президент Буш! Ну так, мимо проходил – дай, думаю, загляну…

– Wow! Mr. Boris! How are you?

Беседа длилась минут двадцать и показала Ельцину: не дрейфь, карьера тебе обеспечена! Президент тоже сделал некие выводы и ушел, а Скоукрофт задал свердловцу глупый вопрос:

– Какова цель вашей поездки?

Будто не видел только что эту цель… Зря он спросил, потому что на радостях «Остапа понесло», и Ельцин битый час разглагольствовал о реформе цен, конвертируемости рубля, демократии – и даже о грядущем американо-советском полете на Марс. С чего его в космос потащило?.. Посреди монолога генерал уснул, чего гость не заметил, пребывая в эйфории.

В Штатах Ельцин был с 9 по 18 сентября, еще встретился с сенаторами и даже с самим Бжезинским. Простому депутату такие контакты были, в общем, не по чину – и тем не менее… Он понял, что его выбрали на некую важную роль. Счастье! Это уж не Горби какой-то, а сами хозяева!

Еще Mr. Yeltsin читал лекции по 25 тысяч долларов за штуку^xi. Не знаю уж, публика сама собиралась или ее сгоняли, чтоб гостя подмазать…

А тем временем римская газета «Репубблика» дала статью журналиста Витторио Дзуккони о визите Ельцина в США. Мало ли чего там итальянцы пишут? – скажете вы. И напрасно… 18 сентября газета «Правда» (тираж – десять миллионов) опубликовала перевод материала, специально отметив, что «статья публикуется без сокращений».

Вот характерный фрагментик: «Американская ночь «перестройки» пахнет виски, долларами и освещается светом прожекторов. Борис Ельцин, герой Москвы, Кассандра Горбачева, обличитель гласности, проносится над Америкой как вихрь; его слова вылетают и возвращаются обратно. Он оставляет за собой след в виде предсказаний катастроф, сумасшедших трат, интервью и особенно запах знаменитого кентуккийского виски «Джек Дэниэлс» с черной этикеткой. Пол-литровые бутылки он выпивает в одиночестве за одну ночь в своем гостиничном номере. Ошалевшего профессора, который приехал утром за ним, чтобы отвести в конференц-зал университета, Ельцин одарил слюнявым поцелуем и наполовину опорожненной бутылкой виски. «Выпьем за свободу», – предложил ему Ельцин в половине седьмого утра, размахивая наполненным стаканом, одним из тех, которые стоят в ванной комнате с зубными щетками и пастой.

Он обрушился на Вашингтон с яростью бури. После встречи с хрупким, интеллектуальным, почти застенчивым Сахаровым Ельцин привнес в коридоры американской власти плотские запахи, физический напор «родины», «Матери России». У него феноменальная способность пить и тратить деньги»^xii.

Что это было? Кто-то в Москве всерьез решил бороться с уральским выскочкой? Возможно. Но вероятнее другое: Горбачев продолжал разыгрывать «вражду». Следовало напомнить народу, что Ельцин – опальный, гонимый и униженный.

Коллеги свердловца из МДГ отреагировали нестандартно: скупили этот номер «Правды». Но не сожгли. И не объявили бестселлером, как продюсер Эпстайн, скупивший первый альбом своей группы «Битлз»…

Они разбросали газету на мостовой улицы Горького (Тверской). Понять ход их мысли мне трудно, но популярность Ельцина еще выросла.