Начнем не с времен стародавних, когда поильменьские славяне вроде «пригласили» для третейского арбитража своих родственников-варягов с берегов южной Балтики. Тот период сложен и безумно интересен для анализа. Но трудоемок, поскольку мало достоверных источников.

Обзор обязательно сделаем, позже...

Пока же отправимся в гости к сыновьям князя Святослава. Это который Хазарский Каганат якобы ломал. Потом на Балканы двинулся и с разгромным счетом византийцам продул под Доростолом. Закончил беспокойную свою жизнь на днепровских порогах, украсив столовый сервиз печенежского хана Кури своей чашей-черепушкой, оправленной в золото-серебро. Так вот, после такого печального курьёза — Русская земля была поделена между тремя Святославичами. В Древлянской земле сидел князь Олег. На границе с киевскими угодьями.

Туманный инцидент: в 977 году возникает какой-то нелепый спор из-за охотничьих угодий. Олег и брат его Ярополк устраивают из-за этого неслабую такую войнушку. Древлянский «менеджер» продувает «киевской сборной» с крупным счетом под стенами своего стольного града Овруча. Слишком разогнавшись во время драп-марша, падает вместе с лошадкой в крепостной ров. Что там себе сломал или был банально задавлен — не суть. Кончился, в общем. Его земли отошли братоубийце Ярополку. Который ловко повесил сей грешок на воеводу Свенельда и отправил того на почетную пенсию.

Ярополк обвиняет Свенельда в убийстве Олега 

Остается еще один братец — Владимир. Что сидит в Новгороде.

Рождённый от «рабыни». Предание называет его матерью — Ольгину «милостницу» Малушу. Чтобы было понятно:

Рабами в древней Руси называли не «двуногий скот» по греческому или римскому образцу. Это были те, кто «работал». Или служил, что точнее. Наёмников-«русов» в византийском войске (договор 944 года) называют «Русь работающе у Грек». По древнерусской терминологии — «рабы» Базилевска. С оружием в руках и полной личной свободой, да на немалом довольствии с толстым окладом и немалыми премиальными. А вот Малуша была «рабыней» другого толка. «Милостники» — это низший слой лично зависимых, служилых людей на древней Руси). Если использовать позднюю терминологию — «холопка». А поскольку папа Святослав был махровый язычник-многоженец, то заглядывал под юбки кому ни попадя. Из законных жен известна только одна — венгерская княжна.

Малуша прощается с Владимиром перед отъездом в Новгород 

Итак. Владимир старше своих сводных братьев годами. Но стоит ниже их на лествице родового старшинства. Княжит на Севере, опирается на Словенскую Землю. Это уже сильная в военном отношении территория, людная и плотно заселенная, непрерывный поток переселенцев идет со всей славянской Балтики. Этнически очень разнообразная земля. Здесь господствуют три «конца» — территориально-соседские общины со своим выборным управлением. Выходцы из Славянского Поморья — в первом. Финно-угорская родовая знать — во втором. Старейшины ильменских словен — командуют в третьем «конце». В 955 году на северном берегу Ильменя полностью сформирован мощный политический центр — Новгород. Крупный растущий город. Его первая мощёная улица пролегла вдоль дворов знатных людей («бояр») по территории всех трёх поселений-«концов».

Прото-государство Русь. Несмотря на хороший старт, Новгород все еще не может полноценно считаться централизованным государством. Слишком велика разобщённость родовой знати. Вековая вражда и недоверие к соседям, торговое соперничество, постоянные интриги «всех против всех» — не позволяют пока определиться с Главным Родом. Что может сосредоточить в своих руках общие функции управления. Часто собрание Старейшин по самым принципиальным вопросам заканчивается ничем. А то и доброй поножовщиной. Как компромиссный вариант для всех: вымученное решение призвать стороннего князя.

Вторая треть Х века. Престиж Земли «Русов» стал весьма высок. Уже заключены международные договоры с Византией. Очень удачно прошли походы против соседних государств и народов. Из более-менее опасных врагов остается только полу-обморочная Хазария. С ней и вступают в противоборство, поскольку на кону очень лакомый кусочек — свободный доступ на «Волжский торговый автобан». И конечно же — господство над Северным Причерноморьем.

Под полный контроль взять Итиль-Волгу не удалось. Помешали волжские булгары и печенеги с половцами 

Греки-византийцы пока инертны. Не осознают, что под боком окапывается сильный соперник. Базилевсы по традиции еще ставят хазарского Кагана выше Князя «русов» в международной табели о рангах. Дипломатический этикет Царьграда скрепляет послания, адресованные владыке Хазарии, печатью стоимостью в три золотых солида. «Архонты Росии» получают грамоты с печатью весом в два.

Братские споры. Эпизод со смертью Олега наводит на мысль, что братец Ярополк может и продолжить. Слишком уж заманчиво единоличное правление. И княжить в землях Новгорода, по сравнению с Киевской дырой, — куда престижнее и выгоднее.

По всей видимости, у северян было недостаточно сил, чтобы противостоять военной мощи киевского «сидельца» с союзниками. И Владимир с помощью вендских Родов набирает дружину «за морем». В землях вагров. Выбор крайне неплох: отбитые на всю голову авантюристы, опытные вояки, бесстрашные и опытные мореходы — способны быстро собрать и перебросить большую рать на другой берег Балтийского моря. Очень вкусной видится версия, что Владимира с Вагрией связывают родственные узы. Если принять за истину его родство по линии матери с неким Малко Любечанином, выходцем из вагрийского Любеча. Так или иначе, сделка заключена. Новгород обязуется взять на себя все расходы по содержанию заморской дружины. Поход начинается.

Велика ли была рать? Думается, вполне. По тем временам большой силой считалось войско в три-четыре тысячи бойцов. Гейропам и Византии хватало за глаза, во всяком случае. Тем более рать на «водном ходу», а за веслами самые лютые бойцы Северной Евразии. Будем считать — три тысячи. Прекрасно экипированных, опытных, опоясанных франкскими мечами (варангами) «варягов». Каждому из наёмников обещана годовая плата в одну гривну (51 гр серебра), рулевым на ладьях — вдвое больше. Плюс доля в добыче. Откуда такие дровишки? Просто нравится один источник — воспоминания графа Потоцкого. Который узнал, что слово «варанг» в значении «меч» — популярно издревле у славянского племени древан. Это земли к югу от Гамбурга. Термин был жив еще в конце XVIII века. Ну а зарплата «варягов» на Руси приведена в «Пряди об Эймунде»… Франкские мечи-варанги из захоронений варягов 

С такой силушкой Владимиру быстро удается взять в 978 году Полоцк. Поскольку тамошний князь Рогволод в «братском споре» Святославичей принял сторону Ярополка, кара была неизбежна. Мало того, он еще вторгся в новгородские земли, пока «за морем» вербовалась варяжская рать. Рогволод и вся его семья были убиты. Юная княжна Рогнеда в качестве «династического приза» отправилась в гарем Владимира. Потом были подкуплены воеводы Ярополка, а сам киевский князюшко заканчивает дни на переговорах. Едва переступив порог шатра Владимира — повисает мертвым на варангах-мечах заморских дружинников.

Киев сдается. Варяжская дружина Владимира, по своей воинской традиции сразу пытается установить в городе свои порядки. Свирепые вояки вендского Поморья расценивают Киев законной добычей:

«Это — наш город, мы его захватили, хотим получить с киевлян откуп, по две гривны с человека».

Но не это главное. Варяги требуют почтить свой Пантеон богов христианской кровью, как это было принято тогда на Балтике. Монах Гельмольд из Босау подробно описывает такой обряд у поморских славян:

«приносят богам своим жертвы волами, и овцами, а многие и людьми-христианами, кровь которых, как уверяют они, доставляет особенное наслаждение их богам».

Жертвами варягов становятся отец и сын, принявшие крещение в Царьграде. Скорее всего это были первые христианские мученики на Руси — Фёдор и Иоанн. Но могу и ошибаться, ибо не силен в традициях сказочных.

Гельмольд из Босау. Наиболее известный хронист XII столетия. Автор «Славянской хроники» 

Судя по всему, варяги начинают всерьез ураганить. Растёт возмущение горожан, пахнет открытым бунтом. Владимир, чтобы избежать большой крови и неизбежного стирания в прах пограничного форпоста Руси, — делит войско на несколько частей. Тысяча «гридей» («старейшая» боевая часть дружины), скорее всего семейных, возвращается в Новгород на тамошнее содержание и охрану пограничья. Наименее буйных варягов Владимир оставляет при себе. Что делать с остальными «отморозками» попросту не знает… Но тут подворачивается…

Счастливый случай. К Владимиру заглядывает посол из Царьграда. С любопытной просьбой, что очень быстро решает все проблемы новгородского князя с варягами, требующими от него «выход». В качестве компенсации за отказ «взять на копье» Киев.

История вот какая. 10 января 976 года в Царьграде умирает базилевс Иоанн Цимисхий. Скорее всего — банально отравлен. Трон достается двум юношам, сыновьям Романа II Лакапина. Младшенький Константин — «безвольный прожигатель жизни», по словам хрониста Михаила Пселла, — ударяется в кутежи и социально-безответственных баб. Добровольно отдаёт бразды правления в руки старшего брата Василия II.

А тем временем в восточных провинциях империи зреет мятеж. Мутит воду опальный схол Востока (командующий восточными армиями) Вард Склир. Талантливый и заслуженный полководец, любимец солдат. Это именно он отгрузил полную авоську люлей князю Святославу. Отправив того на пинковой тяге с берегов Дуная в лапы к печенегам. А летом 976 года, посмотрев на бесчинства и кутежи «братьев-базилевсов», — провозгласил себя главой государства. Стал готовиться к походу на Константинополь.

Солдаты правительственных войск толпами переходят на сторону знаменитого Склира. В течение года под его властью оказываются почти все провинции Малой Азии. Двор Царьграда пребывает в панике.

«Узнав, что все тяжеловооружённые воины стеклись к Склиру, — пишет хронист, — император и его приближённые решили… что погибли».

Василий II нуждается в войсках, верить своим стало невозможно, к Варда Склиру сбегает даже дворцовая стража. Он отправляет посольство в далёкий Киев, еще к Ярополку Святославичу. С панической просьбой прислать «воев». Ромеи рассыпают щедрые дары и обещания, напоминают клятву Святослава Царьграду:

«И никогда не буду посягать на вашу страну, ни собирать войска и не наведу другого народа на вашу страну и земли, подвластные грекам... А если кто-либо другой посягнёт на вашу страну, то я буду ему противником и буду биться с ним» (договор Святослава, 971 год).

Василий II в зрелые годы 

Ярополк обещает подумать после «решения вопросов» с братцем Владимиром. Но, как известно — погибает. А посольство обращается к новому хозяину Днепра с тем же предложением. Само собой, любители приключений варяги, соблазненные немалыми окладами и перспективами, — машут ручкой Киву и устремляются к Василию II на выручку. Вот так прошло второе «призвание варягов». Не на Русь, а в Царьград.

Варанги. Немецкий хронист Титмар Мерзебургский назовёт потом их «стремительными данами». Со второй половины X века славяне-вагры постепенно уступали свои земли датчанам. В 1018 году, на момент написание Хроники Титмара, Вагрия уже принадлежала датскому королю Кнуду I Великому. Это и послужило причиной причисления наёмников князя Владимира к «данам». По государственно-юридической логике. А не этнической принадлежности. Потом они действительно вберут в себя немало скандинавов… Но первыми были варги-славяне.

А что же Царьград? Ко времени прибытия варягов из Киева — напасть отступила от Василия II чудом, не иначе. Восстание Варда Склира удалось задушить без варяжской помощи. В двух сражениях он одержал победу, но в решающем третьем — потерпел досадное поражение. Любитель личных рыцарских поединков (кстати «храбрый» князь Святослав струсил биться с ним один на один) 24 марта 979 года вызвал перед войсками Варду Фоку Младшего, главного воеводу Базилевса. Склир отсёк копьем ухо коню Фоки, но получил тяжелейшую рану в голову. Его войска ошибочно решили, что предводитель погиб. Пустились в бегство. Победитель, знатный вельможа Варда Фока был удостоен триумфального въезда в Константинополь.

А натерпевшийся страху и враз поумневший Василий II … принял мудрое решение: впредь опираться только на иноземную личную дружину. Началось всё с нескольких сотен верных мечей, так вовремя прибывших из Киева. Поморская дружина была зачислена в императорскую гвардию, ей было доверено несение службы во дворце и охрана Семьи базилевса.

Новые телохранители принесли присягу. Клятва, по своему обычаю, вершилась на мече-«варанге». Столь звучное варварское слово не осталось незамеченным. Быстро покинуло пределы дворца. Жители Константинополя нарекут потом им весь отряд наёмников из Варгии. А в конце XI века византийский хронист Иоанн Скилица в своём «Обозрении историй» отметит — «варанги назывались так на простонародном языке». Это не указывало на этническую принадлежность суровых северян. Означало — просто «меченосцы», «телохранители, принесшие клятву верности на мече».

Продолжение про варягов — будет!