КОГДА СТОЯЛИ МЫ В ЕВРОПЕ
Каждый из тех, кто служил в армии, вспоминает свое место, свое время и свои исторические события. Для каждого была в той службе своя судьба, а то и своя война… Но все мы ощущали тогда себя живой частицей могучей и славной армии своей страны. Тем, кому пришлось служить в самом конце 60-х годов, казалось, что нашу огромную страну и страны Варшавского договора с могучими объединенными вооруженными силами никто и пальцем тронуть не посмеет.
Они прочно стояли на пятой части планеты. Отдельные наши части находились в то время еще и на Кубе, и во Вьетнаме, и еще в каких-то неизвестных точках земного шара. Но тотальная холодная война могла в любой момент вспыхнуть малой или большой горячей.
Трое друзей из нашего двора, в том числе и я, вместе работали после школы на «сороковом» приборостроительном заводе. Вместе гоняли шайбу и мяч. А в мае 1968 года попали в крупнейшую в стране «учебку» – школу младшего командного состава ракетных войск в старинном городке Каменка Пензенской области. Здесь готовили кадры по всем специальностям для работы на мобильных комплексах оперативно-тактических ракет малой и средней дальности.
Полгода учебы пролетели для курсантов незаметно. Напряженные занятия шли с утра до вечера. В классах, в «поле», в летнем палаточном лагере в лесу. Однажды нас бросили в другой прорыв – на свекольное поле подшефного колхоза, спасать из-под раннего снега неубранные корнеплоды. Несколько дней «битвы за урожай» с ночевками на соломе в холодном пустующем клубе прибавили нам закалки духа. Но многие рвались в другое место… В Чехословакии наши подавляли их «буржуазный мятеж». В уличных боях гибли сверстники. Мы писали рапорты о направлении на службу именно туда.
Но там в первую очередь были нужны десантники, танкисты, связисты. А нас, ракетчиков, готовили «под заказ» и направляли по разнарядке во все концы необъятной страны и в группы советских войск в Польше, Венгрии, Германии и Чехословакии.И вот сданы госэкзамены. Многие получили сержантские звания и назначения. После строгой отборочной комиссии мы, друзья-земляки, к общей радости были зачислены в «загрангруппу». Уже на следующий день всех нас переодели в непривычную форму: добротное темно-зеленое полушерстяное, а не хлопчатобумажное обмундирование, сапоги и ремни из натуральной кожи. В вещмешках – сухпай на несколько дней. Поздним вечером уже на маленьком старинном вокзальчике, в отдельном пассажирском вагоне подвыпивший сопровождающий, знакомый старлей, по секрету с завистью шепнул: «Повезло вам, в Германию едете».
Эту новость втихаря сообщили (несмотря на запрет) в коротких письмах домой, которые проводница опустила в ящик на какой-то станции. А в Бресте нас пересадили в «вертушку» – поезд из небольших товарных вагонов со старым паровозом во главе. Нары с матрасами, буржуйка с ведром угля, гармошка. И три дня малой скоростью через Польшу.
Свой Одер мы «форсировали» по мосту во Франкфурте. Солнечным ноябрьским утром наша колонна промаршировала от вокзала по брусчатке чистенькой старой немецкой улицы к воротам одной из бесчисленных в то время советских частей, наводнявших всю восточную Германию. С победного мая 45-го прошло всего 23 года. Редкие прохожие поглядывали на колонну с любопытством: кого опять привезли к ним в страну, куда поставят? Кто-то, улыбаясь, махал рукой, кто-то просто отворачивался. А один пожилой немец с костылем погрозил кулаком. Уже в конце пути какой-то светловолосый парень, идущий с девушкой нам навстречу, крикнул с акцентом: «Зачем вы давите танками Чехословакию, зачем?» Стало как-то неуютно в наших настроенных еще по-туристически душах. Нет, в Европе мы по большому счету все-таки чужие… Это уже позже, встречаясь с ребятами, побывавшими в Чехословакии, а кое-кто и в госпиталях, мы видели на фотографиях стены с надписями типа «Отцы – освободители. Сыновья – захватчики».
Нас троих, попавших, по счастливой случайности, в один дивизион ракетной бригады, базировавшейся в лесах под городом Коттбус, распределили в разные батареи. Но жить пришлось в одной казарме. Вскоре узнали мы и о «потенциальном враге», но вполне реальном. Все четыре ракетных дивизиона нашей отдельной бригады Резерва Главнокомандования были развернуты против аналогичной бригады грозных американских мобильных твердотопливных двухступенчатых ракет «Першинг».
Немного о том противостоянии. Наши жидкостные ракеты 8К-14 (немного модернизированные Королевым немецкие ФАУ-2) были «жидковаты» против западной новинки как по дальности (в два раза), так и по времени подготовки к пуску. Хорошо, что соперничество не вышло за рамки полигонов. Но цели на картах и все учебные задачи были четко привязаны к реальным объектам. Помнится, это были город-порт и военно-морская база Киль, стратегический аэродром. Но в первую очередь – позиции опаснейших «Першингов». Они могли достигать не только нас, но и целей в Польше и даже в приграничье СССР. Стартовые батареи часто выезжали на учения, без конца меняли позиции, на ночных маршах пугали обитателей небольших городков ревом мощных 600-сильных двигателей «Ураганов» – новых самоходных пусковых установок. А боеголовки, спрятанные где-то неподалеку в секретных хранилищах, как джины в бутылках, таили не одну «хиросиму».
Наш взвод управления занимался поиском удобных мест для разбивки, геодезической привязкой и нанесением на карту основных и запасных стартовых позиций своей батареи. В какой бы район мы ни прибывали в ходе учений, мне как командиру отделения в «секретке» выдавали под роспись подробнейшие карты местности. ГДР по площади была равна примерно Башкортостану. Но куда бы ни поехал – везде по пути то и дело запретные зоны. Воинские части стояли в городах и в лесах. Обширные, в том числе и «стреляющие», полигоны занимали огромные площади, как, например, Магдебургский.
Следы Великой Отечественной и ощущение призраков ушедшего в прошлое фашистского рейха будоражили наши молодые сердца. Древние рыцарские замки на лесистых и каменистых холмах, еле заметные силуэты отбитых монументальных свастик и эмблемных орлов на торцах теперь уже наших старых многоэтажных кирпичных казарм, брусчатка многочисленных дорог, выложенных нашими военнопленными, не шли ни в какое сравнение с впечатлениями от учений на полигоне, где сохранились остатки мощных укреплений Зееловских высот. На бетонных щербатых от осколков стенах бункеров выцарапаны имена их защитников, свастики, даты. Нередко встречались в песке автоматные и артиллерийские гильзы с выбитыми датами их производства – 1943, 1944, остатки касок. Солнце садилось за пыльный холмистый горизонт. А мы под покровом ночи разворачивали стартовые позиции с извечным основным направлением азимута наводки 270 градусов. На запад. Там – враг!
Практиковаться в настоящих пусках в такой тесноте, когда над головой то и дело проносятся различные боевые самолеты, за ближайшим лесом ухают пушки, гудят танки, а то и прочерчивает небо залп реактивных «градов», было невозможно. На пуски нас повезли в Россию. Полигон Капустин Яр. Выжженная холодная апрельская степь, где капусты не видели даже в солдатском котле. И опять – многочисленные листы военных карт. Простор небывалый, но разграниченный. Слияние границ Астраханской, Волгоградской областей и Казахстана. Проехали стоящий возле военной железнодорожной ветки скромный памятник первому пуску жидкостной ракеты Королева. Ее более современный аналог мы везли в эту степь, чтобы запустить на цель, расположенную в трехстах километрах отсюда.
Начались учения. «Уазик»-микроавтобус нашего отделения мотался по степи и солончакам, остаткам саксауловых рощиц и заброшенных стационарных стратегических стартовых ракетных позиций. Заехали и на место чудовищного взрыва огромной ракеты Н-1, предназначенной для лунной программы. Здесь, где сгорели десятки человек, в том числе маршал Неделин, даже через несколько лет не росло ничего. Остатки бетонного стартового стола с желобами для кабелей и шлангов. Полуразрушенный бункер управления. Попадавшиеся в радиусе сотен метров «талисманы», не до конца собранные мелкие осколки ракеты, да воющий волком в руинах колючий степной ветер несли в себе трагизм совсем недавнего прошлого. Но чувство сопричастности к племени ракетчиков было живым и даже романтичным.
Ночью небо над степью расцвело гулким заревом. Светящийся шар, уменьшаясь, ушел к горящим крупным низким звездам. Утром мы узнали, что с соседней шахтовой площадки был запущен очередной спутник серии «Космос». Скромный походный завтрак возле палаток из котелков на коленях. И опять машина с нашим боевым расчетом мчится, распугивая первых сусликов и отогревающихся сонных змей. А в степи распустились первые алые тюльпаны! Но мы разбиваем среди них новые позиции. Какую из них строгие офицеры-посредники из Москвы выберут как основную стартовую – неизвестно. Поэтому работаем в поте лица, перепроверяя все табличные расчеты, показания буссолей, теодолитов и гирокомпасов. От нашей точности зависит точность пуска. Старенькая, выслужившая свой срок, потрепанная на учебных маршах ракета ждет под выгоревшим брезентом своего и нашего звездного часа, ради которого трудились сотни людей на заводах и в войсках. Заправщики уже получили для нее на базе топливо и окислитель. Стартовики – боеголовку с песком. Атмосфера накануне пуска – как перед атакой. Легкий мандраж у всех. И… ожидание праздника.
Неожиданный ранний подъем по тревоге, и стремительный марш всей колонной техники по степи. Задача – развернуться с хода и нанести удар по противнику. Ага! На карте есть рядом сто раз выверенная позиция. Но посредник дал команду: «Стоп!» Пуск с точки марша. Условная команда: «Обрыв». Значит, средства разведки сообщили, что противник засек батарею и готовит свою ракету, чтобы ударить по нам. Кто вперед? Координаты вражеской позиции получены. Лихорадочно, но четко работают все расчеты. Мы – топографы, вычислители, стартовики, наводчики, связисты – все слились в единый организм. Успеть первыми. Поправки от метеопостов на высотный ветер, поправки на вращение земли, на разницу высоты точек пуска и цели. Треск и мелькание ручек механических арифмометров (тогда не было не только компьютеров, но и калькуляторов), карандаш, блокнот с бланками, формулами и потрепанная книжечка четырехзначной таблицы Брадиса для расчета углов все еще стояли «на вооружении» в ракетных войсках.
Норматив мы тогда перекрыли. Перепроверять некогда. Удар с хода! От нацеленной в зенит ракеты люди и техника помчались на безопасное расстояние. Пуск! Грохот. Из тучи пыли и дыма пошла ввысь, набирая скорость и быстро уменьшаясь, наша стройная «старушка». Не подведи, не споткнись… Тишина. Ожидание результата. И вот: «Цель поражена». Отклонение составило 10 на 30 метров. Для мощной боеголовки это «яблочко». На батарее – маленький праздник. Все, домой (в Германию). Тоскливо ехать в поезде по родной земле на запад. Но в окне вагона на далеком холме над Волгоградом и необозримым простором статуя Родины-Матери с мечом в руке как бы благословляет нас на свою передовую, на рубеж, где мы стоим в Европе лицом к лицу с грозным противником.
А тучи сгущались и на востоке, на границе с Китаем. После боев на острове Даманский многие из нас вновь, как и в «учебке», писали рапорты о переводе на службу в ДальВО, туда, где Родине пытались воткнуть нож в спину. Не сомневаюсь, что все мы без колебаний поехали бы туда, куда звали молодые и горячие сердца. Нас, ракетчиков, вскоре заставили кидать из окопа настоящие боевые гранаты Ф-1, слушать свист осколков над головой. Стреляли ночью из автоматов. Занимались немного «рукопашкой». Нам объясняли: враг может ударить по стартовой позиции не с воздуха, а диверсионной группой. Так начинала подкрадываться эпоха боевых конфликтов, в которых в бой пошли уже наши сыновья…
Александр НОВАКОВИЧ
По Ведам глаголит
Наше прошлое не помещается в нашу историю
Наше прошлое куда интереснее
«На Руси газ проведён был в каждое село» – кто же смелый сегодня такое заявлять? Глупость какая-то и несуразица об этом было бы нам рассуждать. Вообще, какое право хоть кто-то имеет сегодня не соглашаться с общепринятыми устоями и предпринимать бунтарскую попытку всё переосмыслить?
«Газ добывали в прошлом». Просто обхохочешься. Как в это можно поверить после того, сколько написали литературы и заставили прочитать от и до всю планету? Зачем газ добывать людям? Говоришь, металл лить? Так это всё на угле делали и на дровах.
Главу о кирпиче проще было замолчать, ведь кирпич прошлого качественнее современного, а на изготовление его надо немало суток, печь с переменной температурой и чтоб работала круглосуточно. Этой главы якобы не было, и никому на глаза не попадалась; потому при главе о плавке металла сразу можно возродить свою гражданскую сознательность и вспомнить бытовые случаи из жизни: «Металл делали на дровах и угле, я на даче и сам по выходным плавлю ложки и лошадям подковы. Даже все мои знакомые так делают…»
В общем, ерунду я несу, как многие восприняли. Вдобавок, люди вспомнили кучу литературы, которую читали в школе, а также демонстрации, которые проводят, как казнь на площадях, с целью донести о непогрешимости «истории». То есть уголь использовали, и только уголь. А значит, были недоразвитыми на Руси, как многим уж очень хотелось доказать.
У меня один вопрос: вы знаете вообще, как добывают уголь?
Если добывали уголь (а предки действительно добывали), то о чём нам это говорит? Давайте по вашему же настоянию и этот момент рассмотрим. Как вообще предки уголь находили – крестьяне бегали в лаптях по лесу и орали «Уголь, ты где? Свет мой зеркальце, явись и всей правдой обведись»? Вы не поверите, но геология и официальная наука так и считают.
Их версия: «Наиболее простой и старейший способ поисков, использовавшийся много лет назад, – это поиски «по выходам». Например, в русле речки или на склоне какой-нибудь горы находят обломки угля. Из этой находки делают вывод, что по течению выше или по склону должен находиться уголь. Начинают его усиленно искать. После того как найдут отдельные выходы угля, роют почву и добираются до самого угольного пласта. Случается, уголь обнаруживают сразу, например, когда роют колодец или какую-нибудь яму».
Весёлое описание, ничего не скажешь. А как сегодня ищем? Нужны ли институты, исследователи, геодезисты и геологи? Или точно также бегают по речкам, вдруг какой-то камушек из недр земли был выкинут на поверхность? Нет, конечно. Для поиска полезных ископаемых используется широкий список разнопрофильных специалистов. А толк? Сколько шахт с углём разработала современная развитая цивилизация? Ведь большинство шахт, которые мы имеем, были унаследованы от прошлого. То есть крестьяне в лаптях, без намёка на владение технологиями, бегали по речкам эффективнее, нежели современные люди с технологичностью космического масштаба?
А вот как мы сегодня добываем уголь:
Вы можете представить добычу без этих махин – крестьян с кирками и везущих уголь на бричках с лошадьми? Ведь официальная история как-то скудна в этой области на объяснения. Нам показывают, как потенциально могли плавить железо, рассказывают о кузнях, о чём угодно забалтывают, но вот промышленная база по добыче ископаемых почему-то везде отсутствует, будто мы изучаем, что было миллионы лет назад на Марсе, а не сто или двести лет назад на Земле.
Имеем ли мы право предположить, что такие машины-монстры были и в прошлом?
Оказывается, нет. Думать и предполагать, выходит, запрещено. Думать никто не должен, все должны лишь верить тому, что написано было в книжках. Думать ты имеешь право лишь дома за закрытой дверью или в местах малого посещения; вслух, где большая аудитория, начинать думать должно быть постыдным. Проще верить учёным, что крепости-звёзды рыли ручным трудом.
А ты спроси у этих учёных, как черенки для этих лопат делали без заводской обработки! Конечно, вам сразу и сходу расскажут, как будто этот вопрос прозвучал не впервые и исследован был во всех аспектах.
Что ещё надо для добычи угля? Естественно, транспортировка, и неслабая!
Или мы верим, что уголь носили крестьяне вёдрами?
И это только с шахты. Но надо же и между областями развезти и доставить в отдалённые места, где шахт этих не присутствует.
Плюс, не забываем про международный уровень.
К примеру, конструкцию этого моста, по официальной версии, отлили в Англии аж в 1800-х годах и транспортировали в Киев:
Как всё это происходило, подробностей немного. Но если металл плавили на угле, то от нас туда гнали уголь, а назад – громаднейшие фрагменты моста, от чего уже задаёшься вопросом: как отсталое общество при царях и царствах транспортировало по воде такой объём и громадные детали? Фотография была сделана аж в 1855 году. Как строили такое, по мнению официальной версии, из глобальных на всю Европу сооружений и не зафиксировали на фотоаппарат такое масштабное событие? Эти вопросы никого не интересуют.
Итак, если рассмотреть нелепую версию, что газа не было, а Русь была отсталой, и всё делали на угле и дровах, то давайте подобьём объём.
1. Уголь надо было добывать для отопления сёл, раз газа не было. Если сегодня больше пользуются электричеством и газом (чего, по заверению официальной версии, в прошлом не было), то добыча угля уже была больше в прошлом, нежели сейчас. Хотя были посёлки городского типа, были города вроде старенькой Одессы или Питера, по уцелевшим самым старинным фотографиям видим, что дымоходов на крышах не так-то много, если не сказать совсем нет.
2. Кирпич я не собираюсь забывать, так как это мой главный свидетель на этом суде. Судя по фортам с кирпичной кладкой (одна звезда по масштабу целого города) и по тому, сколько кирпичных зданий под землёй, а также километровых кирпичных труб под землёй по всей Руси для подземного транспорта «отсталого» прошлого, то выводы можно сделать, что производство кирпича даже 400 лет назад превышало современное во много раз. Чтоб сделать кирпич, нужен целый технологический процесс и много дней. Он не делается за сутки, как уже было сказано.
Не надо равнять с современными «допотопными» технологиями, так как современный кирпич через определённое время начинает выглядеть будто ему лет пятьсот. Зато кирпич четырёхвековой давности до сих пор выглядит как новенький, а значит – все нормы выполнены до идеала, да ещё и технологично превышают современные.
А значит – печь работала круглосуточно; и что крестьяне целую неделю бегали, нося по одному горячему кирпичику в руках из печки в печку (от высокой температуры до низкой), можете забыть. Вот вам и доказательство, что лет четыреста назад было шикарное производство и механизированное. Всё, что связано с прошлым, – качественнее и масштабнее; но не может быть такого, что они, якобы отсталые, каким-то чудом делали лучше нас и больше, не имея машин, роботов и заводов.
Возьмите да детально на листике разложите от и до. От того, где эту глину берут сегодня, как транспортируют на завод, сколько суток выпекают и сколько разных операций надо провести до конечного изготовления. И до доставки на дом, то есть к месту строительства. И приплюсуйте сюда же каменщиков, проектировщиков, где кирпич на поддонах лежит, как подносить и как выкладывать. Составили план? А теперь представьте, что четыре века назад это было в двадцать раз больше в масштабе. То есть всю литературу, нам навязанную, надо напрочь забыть.
По одному кирпичу, если его обжигали на угле, то добыча угля должна была в десятки раз (а то и больше) превышать добычу угля современного. Вновь ручным трудом делали лучше нас, добывающих механизировано?
3. Помимо электротранспорта «отсталого» прошлого, были ещё и так называемые паровые, которые (как нас заверяют) ездили на угле и дровах.
«А в 1869 году паровой трактор на трёх гусеницах построил американец Джордж Миннис».
Но если приглядеться, то он и тогда уже выглядел довольно музейным экспонатом, то есть стареньким; но сколько мощных технологий в него уже вложили. Изобрести гусеницы – это вам не детские игры, а если ещё каждое звено гусеницы выплавили на угле, то это просто высший пилотаж!
Были и паровые автобусы, легковые автомобили на пару и грузовые, и поезда (как на рельсах, так и сухопутные), пароходы (от малых размеров до «Титаника»), и трамваи. И всё на угле? Вы представляете, какие ежедневные заправки должны были быть у каждой деревни, у каждого города и вообще перекрёстка, в том числе и подвоз? На сколько это ещё процентов добычи угля подскакивает, превышая современную добычу?
4. Плавка металла. Вышеописанный транспорт, как паровой, так и рельсовый, морской, электрический – тоже, само собою, говорят, что всё углём делалось! Плавили пароходы и подводные лодки.
Также громадные здания с металлической конструкцией.
Причём, в каком веке это здание выплавили, вопрос ещё тот.
Следующая фотография – что ни есть «удачный момент»:
Три поезда, три этажа металлических и три линии рельс. И всё, как нас заверяют, выплавлено было исключительно благодаря углю, что ещё в ужасно многие разы должно превышать современную добычу угля. И поезда тоже на угле, как нам пытаются внушить? Вы приглядитесь к ним – где там кочегару поместиться, чтоб махать лопатой, закидывая уголь? Где уголь вообще расположен? В заднем вагоне, в который надо через окно лезть с лопатой или ведром в руках? Сюда же паровые трактора и автобусы, и проходы, и легковые, и даже паровой велосипед, а также трамваи; мы вновь возвращаемся к вопросу: ГДЕ ЗАПРАВКИ С УГЛЁМ?
Паровой трамвай едет по городу, причём если многие фотографии рассмотреть, у него и фары есть, а значит трамвай и вечерние маршруты делал… Где уголь или дрова брал? На ходу в городе выбег с топором к акации или близлежащему забору: «Извините, надо для котла»?
Подбивая все эти пункты, если газа не было, и всё было на угле, то получается, что добыча угля и века четыре назад превышала раз в двести современную норму! Во-первых, где эти древние шахты?
Где следы?
Где документация и подробный отчёт от историков?
Почему это должны делать мы, не получая ни копейки за свой труд, а вы, сидя на нашей шее за наши налоги, такой бардак в умы людей вложили, вырастив кучу религиозно верующих в ваши догмы, безнравственных, не рассудительных и матерящихся?
Во-вторых, а как можно было в двести раз больше добывать в прошлом без самосвалов,
без тракторов,
без роторных экскаваторов,
без бурильных?
Можно это вертеть в разные стороны, подумать и о других технологиях, нам неизвестных, а может, и всё сразу было. Но в какую сторону ни крутани, всё равно приходим к одному и тому же – что в книжках о прошлом ни одного слова правды нет!
Наше прошлое интереснее. Первая часть
Свежие комментарии